Глава 4
Дети предпочитают работать, а не играть.
  • Доброе утро, дорогие родители!
    Четвертый задержавшийся выпуск в нашей серии статей Марии Монтессори, посвященных родителям.
    Он о РАБОТЕ:) и об ИГРЕ:)
    Какие ассоциации у нас вызывает слово "работа"?
    С чем ассоциируется слово "игра"?
    Почему Мария Монтессори эти два слова нет, не противопоставила, но именно их использует, когда описывает активность, которую проявляют наши дети? И предлагает нам задуматься, как мы расцениваем то, что делают дети.
    Действительно, "работа" имеет для нас некое важное значение, иногда она сложная, иногда важная, приносящая результат, "игра" связано больше с чем-то более приятным, легким, не требующем усилий. И нам радостно, когда мы понимаем, что наши дети счастливы, удовлетворены, довольны...
    Почему тогда Мария Монтессори, в первую очередь, для нас, взрослых, говорит, что строить розовую башню, собирать пирамидку, выкладывать фигурки животных - это работа. Почему в этом она видит глубокий положительный образ работы, работы, которую совершают каждый день дети?

    Хорошего прочтения и Хорошиего воскресного дня!
«Для детей игра естественна», — слышу я ваши слова... 
«Вы действительно имеете в виду, что они предпочитают работать, а не играть?»
Я имею в виду именно это, но разница в том, что я не думаю о детской работе и игре так, как большинство людей. Возможно, вы считаете, что дети работают только тогда, когда выполняют уроки или простые домашние дела — в любом случае, им, похоже, не очень нравится ни то, ни другое, и они всегда стремятся уйти играть.

Но вы удивитесь, когда я скажу вам, что большая часть того, что вы называете «игрой», на самом деле является работой. Взрослые считают игру бесцельным занятием, которое делает детей счастливыми и удерживает их от шалостей, но на самом деле, когда детям позволяют играть самостоятельно, очень мало в их деятельности бесцельного. У детей острый инстинкт самозащиты, и, поскольку большинство взрослых не понимают их работы, они часто хитро скрывают важность того, что делают, когда мама думает, что они просто играют.

У детей острый инстинкт самозащиты, и, поскольку большинство взрослых не понимают их работы, они часто хитро скрывают важность того, что делают, когда мама думает, что они просто играют. 

Большинство родителей твердо верят в одно: детям тяжело работать, и только бесцельная игра легка и естественна. Поэтому, когда они видят, как маленький ребенок хмурится над книгой, отчаянно пытаясь учиться, они говорят, что ребенок работает, и очевидно, что работа дается ему тяжело.

Но если бы они увидели того же мальчика в одной из наших школ, обводящего контуры деревянных букв, а также узнающего буквы на глаз и располагающего их так, чтобы они составляли слова, хихикающего про себя от удовлетворения и радости, они бы не назвали это работой. «Он учится», — сказали бы они.Они бы сказали: «Но он так счастлив, что совершенно очевидно, что он еще и играет. И все же обучение должно быть трудным. Это очень сбивает с толку». 

Сбивает с толку только потому, что они еще не поняли, что обучение для ребенка естественно, а бесцельная игра — нет. Мы усложняем обучение для детей, пытаясь учить их методами взрослых; однако естественный и радостный способ обучения для детей — это прикосновение и перемещение твердых предметов, а не попытки запомнить правила. Наше представление о детской игре ошибочно, потому что мы не заметили, что ребенок всегда занят работой над собственным развитием. Когда взрослый думает о работе, он думает о том, чтобы делать что-то как средство достижения цели — проводить дни в офисе ради зарплаты, но работа ребенка основана на выполнении вещей ради самих вещей.

Есть цель, к которой ведет его работа: через свою работу он строит человека, которым станет. Но ребенок этого не знает; он знает только, что получает удовольствие от определенных вещей. Это и есть его работа. 
Когда маленькая девочка занята тем, что одевает и раздевает свою куклу, её мама не возражает прервать её игру из-за какой-нибудь пустяковой мелочи. Но посмотрите, как она поглощена этим, это её работа, которую нельзя прерывать, маленькие пальчики становятся всё более ловкими, юный ум учится понимать, что такое порядок, ведь кукла должна быть одета идеально.

Мы совершенно заблуждаемся, когда считаем, что дорогие игрушки должны радовать ребёнка, или что ребёнок, у которого есть няня, которая всё делает за него, особенно счастлив. В действительности счастливчиком является ребёнок занятой матери, которому приходится самому пытаться что-то делать, импровизировать игрушки из простых вещей и проявлять собственную изобретательность. Он свободен работать по-своему, и поэтому превращает игру в полезное занятие, соответствующее его потребностям, в то время как богатому ребёнку часто позволяют играть так, как, по мнению взрослых, ему больше всего нравится. Вот почему дети, у которых полные шкафы игрушек, часто скучают и непослушны, в то время как ребенок, оставленный один, получает удовольствие от самых простых вещей и с радостью часами занимается любимым делом.

Взрослые, несмотря на всю свою психологию, еще не постигли мотивы ребенка – нам это трудно, ведь наши собственные мотивы так отличаются...
...Мы хотим материальных вещей, тогда как ребенок хочет лишь занятия, которое его интересует. Его нынешнее счастье и развитие, а также его характер и интеллект в будущем во многом зависят от этого занятия по собственному выбору.
Мудрая мать помнит, что время для игр никогда не бывает потрачено зря. Пока дети заняты чем-то полезным, они работают над своим развитием – ведь дети предпочитают работать, а не играть.
Made on
Tilda